Алеф-Бейт – пролог к курсу неторопливого чтения | Раздел Берешит
по книге "Немного света" рав Ханан Порат
Вступление
И вновь мы возвращаемся к началу знакомого пути «В начале», и в наших сердцах возникает молитва: чтобы Тора не была для нас как знакомое, заученное послание, а как новый текст, которое мы читаем впервые.
Замечательное выражение надежды на новаторство в прочтении Торы мы находим в молитве раби Нахмана из Бреслава: «…и даруй мне, чтобы я никогда не одряхлел. Пусть мое служение Тебе никогда не будет заученным и изношенным. Чтобы я удостоился обновляться каждый день, каждую минуту и каждый час. Пусть я обновляюсь, как орел, воскрешая себя снова и снова!»
Обновление играет первостепенную роль в духовном «багаже» религиозного человека, изучающего Его Закон, даже если он и не старается создавать новые комментарии и пояснения к Торе. Но тот, кто стремится учить Тору с открытым сердцем и жаждой обновления, без сомнения, откроет в ней новые смыслы, которых раньше не находил, и исполнит слова: “Открой мои глаза, и я увижу чудеса Твоего закона” (Псалом 119:18).
Однако, перед тем, как искать обновления и новшества есть фундаментальное условие: нужно отказаться от соблазнительности поверхностного «скорочтения», как если бы ты листал газету и выбрасывал ее после прочтения. Вместо того чтобы бежать на «краткие курсы по скорочтению», следует пойти на «курсы медленного чтения» и уделить внимание каждому стиху и слову, каждой букве и каждой запятой. Тогда будет раскрываться скрытый свет, даже среди знакомых букв и знаков препинания.
«В начале» чего?
Для лучшего понимания вещей, давайте взглянем на первый стих Торы и сосредоточимся на первом слове и первой букве, с которой начинается Тора: “בְּרֵאשִׁית בָּרָא אֱלֹהִים אֵת הַשָּׁמַיִם וְאֵת הָאָרֶץ” – «В начале создал Б-г небо и землю» (Берешит 1:1).
Слово “בְּרֵאשִׁית” (берешит, в начале) мгновенно порождает вопрос: что это за начало, поскольку перед нами слово, которое не имеет аналога в тексте Торы.
Вопрос этот непрост и для Раши, когда он комментирует этот стих. Он задается вопросом, почему Тора начинается с “בְּרֵאשִׁית” (берешит, в начале), и почему нет другого слова или выражения, которое могло бы его заменить. Он даже указывает на использование слова “רֵאשִׁית” (решит, начало) в других местах в Танахе, где оно всегда связано с чем-то, следующим за ним, и задает вопрос: “Почему здесь это слово используется в обособленности, без чего-либо, что следует за ним?”
Ведь следовало бы написано “בָּרִאשׁוֹנָה בָּרָא” (в первую очередь сотворил), так как нет в Писании слова “רֵאשִׁית” (решит, начало), которое не соотносилось бы с чем-то, следующим за ним, как сказано “בְּרֵאשִׁית מַמְלַכְתּוֹ” (в начале его царства, см. книгу Йирмияѓу 26:1) или “רֵאשִׁית מַמְלַכְתּוֹ” (начало царствования Сдома, см. Бытие 10:10). То есть слово “רֵאשִׁית”, начало, всегда связано с чем-то, что следует за ним.
Действительно, в своих последующих замечаниях Раши приводит необычные примеры, в которых слово “רֵאשִׁית”, начало, которое используется исключительно, без каких-либо сопутствующих слов, на пример “מַגִּיד מֵרֵאשִׁית ” (Йишаяѓу 46:10) – «Предвещаю от начала…». Тем не менее, сам факт того, что Тора выбирает такой редкий язык для начала Писания, имеет глубокий смысл, который следует изучить.
Поэтому Раши предлагает иной способ толкования начала текста Торы: «Если ты желаешь толковать это по простому смыслу, тогда понимай так: “В начале создания неба и земли, и земля была пуста и пустынна, и тьма… И Бог сказал: да будет свет…” То есть “בְּרֵאשִׁית בָּרָא” можно интерпретировать как בראשית ברוא – «в начале создания».
Согласно этому толкованию, первые три стиха в Торе на самом деле представляют собой одну длинную и сложную фразу, суть которой сосредоточена в третьем стихе: “И сказал Бог: да будет свет, и стал свет.” При этом, первые два стиха служат всего лишь описанием состояния и времени, предшествующего появлению света. Нельзя не признать, что такое толкование достаточно сложно лингвистически, и, читая его, мы с трудом доходим до слов “и стал свет”.
Однако главная сложность в толковании Раши не сводится лишь к стилистическим аспектам, а представляет собой гораздо более серьезный сущностный вопрос: согласно этому толкованию, выражение “и земля была безвидной и пустой” описывает состояние, предшествовавшее акту творения, и при этом в самой Торе нет никакого упоминания принципу «творения из ничего».
И не будет этот вопрос легким в наших глазах, поскольку вера в принцип «творения из ничего» “יש-מאין” при создании мира – это одна из основ веры Израиля и она противоположна греческой философии, которая утверждает, что материя первоначальна, согласно тому философу, который сказал рабби Гамлиэлю: “Ваш Бог – великий художник, но он нашел уже готовые холсты.”
«В начале создания Богом» первичной среды, эфира
Напротив, по толкованию Раши, толкование Рамбана освещает первые три стиха как три отдельных предложения, описывающих этап за этапом процесс создания. Первый стих действительно учит о создании мира из ничего (יש-מאין), и поэтому он использует слово “бара” (“сотворил”), как говорит Рамбан: «У нас в священном языке нет выражения “из ничего,” только слово “сотворил” (“ברא”). И после этого уже нет “сотворил,” но “образовал” и “сделал.”
Однако “небеса” и “земля”, которые были созданы из “ничего” (יש-מאין), не являются небесами и землей в их настоящем виде, а скорее выражают первичную вещество – эфир, “חומר ההיולי” – по выражению Рамбана в соответствии с греческой философией. И эта первичная реальность включает в себя существование материи – первообраза “земли”, и существование материи – первообраза “небес”, из которых потом формируются земля и небо, известные нам.
Эта первичная реальность определяется как «смятение и пустынность» “תהו ובהו” и Рамбан замечательно объясняет эти слова следующим образом: “תֹהוּ” означает “недоумение”, как “недоумевающий на облик, ещё не обретший форму” и “בֹּהוּ” – “облик, который принимает эту первичную форму”. Таким образом, это выражение “תהו ובהו” состоит из двух частей и можно перевести как: “в нем (внутри этого “материала”) скрыта форма”.
Если мы продолжим углубляться в подход Рамбама, то можно добавить к сказанному, что слово “בֹּהוּ” означает “שבו”, то есть в первичной пустоте есть Сущность – Владыка мира – “אֵין מָקוֹם פָּנוּי מִמֶּנּוּ” (нет места, свободного от Него), и Он оживляет пустоту и создает свет из тьмы: “וַיֹּאמֶר אֱלֹהִים, יְהִי אוֹר, וַיְהִי-אוֹר” – «И сказал Б-г: Да будет свет! И стал свет».
То есть, мы видим, что перед нами три ступени в сотворении мира:
В любом случае, из этого комментария мы узнаем, что перед нами три этапа в процессе создания:
- Создание мира “из ничего” – יש-מאין.
- Описание состояния “смятение и пустынность ” после создания – תהו ובהו.
- Сотворение первоначальной реальности – свет.
❖ ❖ ❖
Тем не менее, даже с пояснением Рамбана остаются три вопроса:
- Уже задан вопрос: почему Тора начинается с обособленного слова “בראשית” (“вначале”), не указывая “בראשית מהי” (“в начале чего”)? Ответа на этот вопрос в комментарии Рамбама нет.
- Почему не было бы лучше опустить служебную букву “ב” и просто начать с “ראשית” (начало), как это делается в множестве других случаев, например, “ראשית גוים עמלק” – «Начало народов Амалек» (Бемидбар 24:20)?
- Уже в Иерусалимском Талмуде (Хагига 83, А) возник вопрос, почему мир был создан с буквой “בית” (ב), а не с буквой “אלף” (א). И, если вы задаетесь вопросом, как можно было бы это просто сделать – присоединить слово “אלוהים” (Бог) к началу тексту Торы и написать, например, “אלוהים ברא בראשית” «Бог создал в начале», вместо этого?
Немного скромности и смирения
И представляется, что все эти вопросы указывают на одно направление и их цель – научить нас в самом начале Торы качествам скромности и смирения, которые от человека требуются, когда он стоит перед актом Сотворения.
Человек не в силах войти в тайну Его Творения и познать Его Сущность, так как ‘Бога нельзя определить’, и Он возвышен и недосягаем для человеческого понимания. И поэтому наша способность понимания Божественных аспектов может быть только через Его деяния, как сказано, “Бог сокрыт в Своей сущности и открыт по Своим делам” (Рашби), и поэтому Он назван в наших текстах ‘Творцом’, благословенно Его Имя, так как Он открывается нам в акте Творения.
Тора открывается словами «В начале сотворил» с тем, чтобы подчеркнуть, что только через всматривание в акт Творения человек способен открыть для себя Бога и прийти к познанию Его через любовь и богобоязненность, как говорит Рамбам, в «Яд Хазака»: «Какой же путь к любви и благоговению? В тот момент, когда человек всматривается в Его великие и чудесные действия и создания и усматривает в них Его мудрость, бесконечную и беспредельную, он сразу полюбит, будет прославлять и восхищаться, и будет жаждать желанием большего знания великого Имени» (Ѓилхот Йесодей ѓа-Тора, ч. II, гл. 2).
Поэтому Тора открывается с буквы ‘ב’ (бейт), а не с буквы ‘א’ (алеф), чтобы научить нас, что для того, чтобы раскрыть ‘א’ – Элогим – Бога, нам необходимо исходить из ‘ב’ – брия – Творения.
Более того, мы никогда не сможем полностью понять сами начало акта Творения – «решит», так как, чтобы понять что-либо в его полноте, нам нужно рассматривать его с архимедовой позиции вне его собственных границ, но мы, как сотворенные, не способны выйти за пределы акта Творения.
Для лучшего понимания давайте рассмотрим понятие времени. Слово ‘רֵאשִׁית’ (решит) – начало – действительно соотносится с временем творения, но что предшествует этому времени? Ведь время нельзя измерить без изменения состояния материи (‘солнечные часы’, ‘песочные часы’, ‘маятниковые часы’, ‘цифровые часы’, ‘биологические часы’…), но ведь без материи и движения понятие ‘времени’ вообще не имеет смысла!
К этому пониманию ведет и Сфорно в своем комментарии к слову ‘בְּרֵאשִׁית’ (брешит) – «в начале»: «В начале времени, и это первый неделимый момент, когда не существовало времени до него».
Следовательно, Тора, предназначенная для сотворенных из крови и плоти, которые не в состоянии существовать вне понятий времени, не может начать с ”רֵאשִׁית, «начало», а начинает с ”ברֵאשִׁית то есть «вначале», в момент, когда понятие времени уже существует.
Теперь мы понимаем, почему Раши считает, что Тора не начинается с творения мира ‘יֵשׁ מֵאַיִן’ «из ничего». Безусловно, Раши не сомневается в этой основе вере, но, по его мнению, понятие ‘ראשית’ выходит за пределы способности понимания человека. Поэтому Тора оставляет эту первоначальную точку, как что-то скрытое и непостижимое, как сказано: «И чудеса, превосходящие твое понимание, не исследуй», и начинает свой рассказ с ‘ברֵאשִׁית’ «в начале», которое представляет начало знакомой нам реальности.
Теперь можно понять, даже и согласно пониманию Рамбана, почему Тора начинается с обособленного слова ‘בְּרֵאשִׁית’ (‘в начале’), без присоединения какого-либо слова после него. Тора, казалось бы, спрашивает у человека: ‘в начале чего?’ И человек отвечает сам себе: ‘Я не знаю’. Поэтому я просто читаю слово ‘בְּרֵאשִׁית’ (‘в начале’), а за ним следует три точки удивления… «Удивительно знание для меня, высоко – не могу (постичь) его» (Псалмы 139:6).
И поэтому, я стою в глубокой скромности пред «Тем, Кто скрыт и невидим». Мое сердце полно любви и благоговения перед Тем, Кто сказал, и стал мир.
Breshit_alef-beit