Дочь такого-то предназначена такому-то
В Ту бе-Ав (15-е число месяца ав) было принято, чтобы девушки Израиля выходили танцевать в виноградниках, где устраивались сватовства. Корень этого обычая можно найти в трактате Рош ѓа-Шана (10Б), в споре между рабби Элиэзером и рабби Йеѓошуа о том, когда был сотворён мир.
Рабби Элиэзер говорит, что мир был сотворён в месяце тишрей, а рабби Йеѓошуа утверждает, что в месяце нисан.
Их спор касается дня сотворения мира, и, согласно этому, начало творения («Да будет свет») произошло за шесть дней до этого: либо 25 месяца элула, либо 25 месяца адара. А согласно правилу о том, что «за сорок дней до создания плода выходит голос с неба и говорит: «Дочь такого-то — такому-то»» (тр. Сота 2А), получается, что замысел о Сотворении возник либо 15 ава, либо 15 швата.
Поэтому эта дата считается подходящей для заключения браков.
Сними обувь свою
Эти два дня (Ту бе-Ав и Ту би-Шват) также связаны с отношением между человеком и Творением. С сельскохозяйственной точки зрения, Ту бе-Ав — ещё более подходящее время для посадки деревьев, чем Ту би-Шват, как это принято в наши дни. Согласно ѓалахе, если человек посадил дерево в Ту бе-Ав и наступил Рош ѓа-Шана, то эти сорок четыре дня считаются как первый год для законов «нета рэваи» (четвёртого года посадки). Таким образом, этот день связан с природно-сельскохозяйственным миром. Этот момент следует прояснить.
С тех пор как человек поднялся над уровнем доисторического человека, который во многом жил как животное в природе, возник разрыв между человеком и природным миром. Они существуют в двух параллельных потоках: природа продолжает действовать по своим законам — львы и тигры продолжают охотиться на оленей в лесу, в то время как человек живёт по своим собственным правилам, и его связь с природой стала искусственной, опосредованной.
Ѓалаха закрепляет этот разрыв и устанавливает, что нельзя ходить босиком из-за «нечистоты земли». Обувь — это выражение нашего отрыва от природы. И действительно, мы опасаемся возвращения к природе, ведь были общества, стремившиеся вернуться к природе, — и они дичали.
Первые молодёжные движения, возникшие в лесах Германии в XIX веке, провозглашали своим лозунгом возвращение к природе, и для них это означало также возвращение к варварству. В тот момент, когда человек стремится вернуться в природный мир, он впитывает нечто от той жестокости, что есть в природе.
Не то чтобы природа сама по себе жестока — но по своей «равнодушности» она аморальна. Она не различает, как это делает мораль, между праведником и злодеем.
Возвращение к природе, таким образом, ослабляет моральное измерение, свойственное человеку.
Тем, кто сознавал опасности, скрытые в мире природы, был Сократ. В отличие от всех предшествовавших философов, стремившихся постичь мир, космос, Сократ больше интересовался человеком и первым глубоко разработал этическое учение. Он считал, что для построения моральной основы человека необходимо оторвать его от природного мира.
Франц Розенцвейг, видный представитель еврейской философии 20-го века, вернувшийся к вере, писал об этом в своей книге «Звезда освобождения». Там он объясняет, что преодоление разрыва, дисгармонии между человеком и миром — одна из задач избавления (Геулы), поскольку человек забыл об объединяющем источнике реальности. Проблема в том, что природа представляет для нас угрозу, но это противостояние — нечто далеко не само собой разумеющееся.
Мы нашли множество наставлений, предостерегающих нас от чар этого мира. Например, сказано в Мишне (Авот 3:7):
Рав Шимон говорит: «Идущего по пути и изучающего Тору, который прерывает свою учебу, говоря: ‘Как красиво это дерево и как прекрасен этот урожай!’, — Тора считает виновным, как если бы он отдал свою душу».
Когда человек восхищается красотой дерева, он подключается к совершенно другому миру, миру, в котором нет Торы, и, таким образом, он теряет свою человеческую душу.
Красота природы
В Шулхан Арух есть законы, связанные с экологией и украшением окружающей среды. Например, есть закон, согласно которому, когда строят город, кладбище и ткацкие мастерские должны находиться на расстоянии 50 локтей от него из-за их неприятного запаха. В Мишне есть также закон, что деревья должны находиться на расстоянии 25 локтей от стены, чтобы добавить красоту городу. Ришоним (еврейские законоучители и мудрецы Торы времен Средневековья, прим. пер.) сказали, что этот закон относится только к Земле Израиля, и не касается земли вне ее, поскольку он связан с украшением. И говорит комментарий Бейт Йосеф (рав Йосеф Каро), что этот закон не действует даже в Земле Израиля, «пока мы не заслужим его», и только тогда мы сможем его соблюдать. Когда Земля в руках неевреев, нам не важно, чтобы окружающее нас было красивым.
Таким образом, существует проблема в отношении к природе и нам следует осознавать ее. Однако, похоже, что процесс Избавления включает в себя возвращение к святости Земли. Хотя постановили мудрецы, что нельзя ходить босиком, но Моше на горе Синай Бог сказал: «Сними с ног обувь твою, ибо место, на котором ты стоишь, — земля святая» (Шмот 3:5), а когда ангел открылся Йеѓошуа бин Нуну, он сказал ему: «Сними с ног обувь твою» (5:15). И еще установлена такая ѓалаха: нельзя подниматься на Храмовую гору в обуви, а только босиком.
То есть природа, которой мы опасаемся, меняется в этих местах; она возвращается к своей изначальной святости, и тогда, наоборот, мы соединяемся с космической гармонией именно через ноги. В целом вся Земля Израиля свята. В силу природы Земли Храма в ней есть искупление от проклятия природы; природа снова становится святой на Земле Израиля. Когда Тора хвалит Землю Израиля, она не говорит: «Земля, на которой сможешь много изучать Тору», а говорит: «Земля, текущая молоком и медом» (Шмот 3:8); «…земля гор и долин, от дождя небесного пьет она воду» (Дварим 11:11); «Земля пшеницы, ячменя, винограда, инжира и граната, земля оливок, масла и меда» (там же 8:8); «Земля, камни которой железные, и из ее гор добывают медь» (там же, 9). В Земле Израиля можно устранить разрыв между святостью природы и святостью человека.
Теперь можно точнее понять слова Мишны, приведенные выше. Не сказано: «Идущий по пути и изучающий, и говорящий: „Как красивое это дерево“», но в Мишне добавлены два слова «и прерывающий свою учебу». Из этого можно понять, что, если бы он сказал: «Как красиво это дерево» и не прервал бы свою учебу, то есть если бы взгляд на дерево и восхищение им были продолжением его учения, наоборот, это было бы возвышением для его души. Его учение распространялось бы в более широкую сферу. Проблема заключается в том, что у этого человека есть два мира, и чтобы посмотреть на дерево, ему нужно выйти в другой мир, прервав учебу. А человек, который живет в таком дуалистическом мире, как говорит Мишна, «обязан своей душой».
Галут
Мы находим такие наставления и относительно молитвы (Брахот 30Б):
«Нельзя молиться без должного внимания… Рав Йеѓошуа бен Леви сказал: отсюда (Теѓилим 29:2) — „Поклонитесь Господу в святом великолепии“. Не читай „в великолепии“, а читай „в страхе“» (на иврите «игра слов» – ѓадар–хадар, прим. пер.) Почему? Может быть, всегда следует говорить, что это действительно великое внимание, как это делал раби Йеѓуда, который украшал себя, а затем молился?
Царь Давид поклонялся Всевышнему, восхищаясь красотой и величием природы. Однако у раби Йеѓошуа бен Леви «величие» превращается в «страх» из-за опасений, что такое отношение может привести к языческому восприятию служения Богу. Вместе с тем, в продолжение его слов мы находим у раби Йеѓуда, что есть место эстетическому переживанию через созерцание красоты человеческой души: «отмечает душу и затем молится». После принятия этой святости можно встретиться с святостью, присутствующей в природе.
Страх перед красотой природы углубляется по мере того, как длится изгнание. Это также можно понять через различные толкования слов Талмуда (Брахот 30Б): «Не следует молиться в долине», то есть в природе. По мнению гаонов (гаонами называли руководителей двух центральных йешив Междуречья — в Суре и Пумбедите, которые жили в период VI-XI вв. н.э.), причина этого ‒ внешняя: чтобы не мешали проходящие мимо. И это подразумевает, что в местах, где нет прохожих, нет запрета молиться на природе. Однако в первоисточниках приводится толкование, что запрет связан именно с тем, что долина ‒ открытое пространство, и поэтому молиться нужно в доме. В изгнании есть принципиальный элемент ограничения жизни, внутренней сосредоточенности и избегания встречи с природой.
В трактате Санхедрин (98Б) рассматривается, кто были мертвые, которых воскресил пророк Йехезкель в «видении сухих костей». По мнению раби Йоханана, это были мертвецы, погибшие в долине Дора, где «были юноши, которые защищали солнце своей красотой… и приказал царь, и они были растоптаны». Эти юноши, защищающие солнце своей красотой, взволновали жён халдеев. Они были поражены красотой израильских юношей и рассказали своим мужьям, а те сообщили Навуходоносору: «И приказал царь, и они были растоптаны». Их убили и растоптали, чтобы эта красота исчезла с лица земли. С тех пор, начиная с вавилонского изгнания, существует различие между физической красотой и святостью. Именно отношение между народом Израиля и природной красотой потрясло Вавилон. Следовательно, процесс возрождения нации — это возвращение красоты к народу Израиля. Согласно раби Йоханану (который был известен своей красотой), эти красивые юноши воскреснут в конце времён, и это должно нам напомнить, что неотъемлемой частью национального возрождения является возвращение красоты и эстетики.
Левое и правое
Связь между человеком и природой многократно усложняется на национальном уровне. У народов мира связь между нацией и её землёй проблематична. У них, чем более человек становится националистом, тем больше он погружается в природу и теряет свою моральную чувствительность. Это происходит потому, что их связь с землёй ‒ процесс, обусловленный естественным ростом: «Мать-земля» ‒ та, которая породила народ. Поэтому у них мораль вырастает именно из левых космополитичных движений, которые выступают за освобождение от естественных национальных корней и за признание образа человека в общем, вне зависимости от национальности.
Народ Израиля, напротив, имеет с землёй не естественную связь. Земля Израиля — это не место, где мы родились, а место, которое мы выбрали, в выборе, схожем с обручением с женщиной, поскольку наше рождение как народа было в Египте. Связь, основанная на таком выборе, является морально-общественной, и поэтому мы — единственный народ, чья национальная склонность не противоречит универсальной склонности, а наоборот, укрепляет её. Тем не менее, существует также естественный аспект связи с землёй, который может развратить нас, если мы не будем стараться возвышать и освящать его. Это было аргументацией шпионов (разведчиков?): «Даже хозяин не может вынести свои вещи оттуда» (Сота 30, А), что означает, что Земля Израиля обладает такой мощной естественной силой, что даже Божественная мораль не может преодолеть её.
Ответ на этот аргумент мы находим в чтении Торы на 9 Ава, в день, когда были наказаны разведчики (мераглим) (Дварим 4:25-27):
«Когда породишь ты сынов и сынов сыновей и старожилами станете на земле, и извратитесь, и сделаете изваяние, изображение чего-либо, и делать будете злое в глазах Господа, Бога вашего, чтобы гневить Его. Призываю в свидетели против вас в сей день небо и землю, что сгинете, сгинете скоро с земли, куда вы переходите через Яарден, чтобы овладеть ею; не пробудете долго на ней, ибо (иначе) истреблены будете. И рассеет Господь вас среди народов…»
Когда народ Израиля оказывается в состоянии «и состаритесь на земле», то есть, когда укоренение в земле приводит к господству природы над душой, результат неизбежен — «и извратитесь, и сделаете изваяние». Божественный ответ для этого состояния — изгнание. Как правило, народ не оставляет свою землю, так как она является источником его естественного существования, и поэтому, когда природа земли усиливается, он просто перестает существовать и уходит из мира. У народа Израиля именно изгнание — это тот механизм, который гарантирует его вечную связь с землёй, и само разрушение свидетельствует о возможности исправления.
В свете этого можно понять ответ Всевышнего Израилю после греха разведчиков именно как обещание (Тания 29:1): «И поднялся весь народ, и подняли свой голос, и плакал народ в ту ночь. Сказал Рава, сказал рабби Йоханан: та ночь была ночью 9 ав, сказал им Всевышний: вы плакали напрасно, и Я установлю для вас плач на поколения».
Поэтому «с наступлением месяца ав уменьшают радость» (Таанит 26Б). Следовало бы радоваться в этот месяц, но есть печаль из-за обстоятельств и тяжелых последствий изгнания.
От скорби к радости
Хазаль (Эйха Раба) учат нас, что в пустыне день 9 ав был днем национального траура: «Сказал раби Леви: каждую ночь накануне 9 ав Моше выходил в центре стана и объявлял: „Выходите и копайте!“, и они выходили и копали могилы, и ложились в них. На утро он выходил и объявлял: „Встаньте и отделите мертвых от живых…“».
Когда Израиль вошел в Землю, день 9 ав стал днем не траура, а праздником — праздником входа в землю: «И они снова сделали его днем радости» (там же). И как в трауре есть определённый срок в неделю, так же и в праздниках Израиля. Получается, что седьмой день праздника в Земле, праздник исправления природы, был 15 ав.
Примирение
Поэтому день Ту бе-Ав (15 ава) – это не просто день частного сочетания между мужчиной и женщиной, но день, посвященный любви и примирению между всеми частями реальности: между человеком и природой, между народом Израиля и его землей, и между Всевышним и Израилем. Как сказано в Мишне в трактате Таанит (26Б): «И сказано: „Выходите и посмотрите, дочери Сиона, на царя Шломо в венце, который его мать возложила ему в день его свадьбы и в день радости его сердца“. „В день его свадьбы“ — это дарование Торы, а „в день радости его сердца“ — это строительство Храма, которое будет скоро, в наши дни».
Геула
Если бы не грех золотого тельца, месяц ав был бы месяцем искупления. Каким образом?
Моше спустил скрижали с горы 17 Тамуза. Если бы они не согрешили, они бы вошли в Землю Израиль на следующий день, 18 Тамуза. И поскольку «одиннадцать дней от Хорева (гора Синай)… до Кадеш Барнеа» (Дварим 1:2), они бы достигли ворот Земли 29 Тамуза и вошли в нее в рош ходеш (новомесячье) Ав, а месяц Нисан (месяц выхода из Египта, начало весны, на иврите авив) стал бы месяцем начала Геулы: «маленький Ав», как значение слова «Авив» («игра» слов Авив–Ав). А «большой Ав» был бы месяцем полного Освобождения, Геулы. Следовательно, освободительная природа Ту бе–Ав, 15 Ава, проистекает из самой сути этого месяца.
Жизнь
Стоит отметить, что все шесть причин, приведённых в Талмуде для празднования Ту бе–Ав, коренятся в святости союза между мужчиной и женщиной и, в целом, в продолжении жизни:
- «День, когда было разрешено коленам вступать в браки друг с другом»; а также «День, когда было разрешено племени Беньямина вступать в общину (Израиля)» – речь идет о создании семьи.
• «День, когда в пустыне перестали умирать… и вернулся дар речи к Моше» – продолжение жизни и вступление народа (на иврите ам – м.р.) — мужчины в землю женщины (на иврите эрец – ж.р.).
• «День, когда отменил Ѓошея бен Эла стражников (установленных Йеровамом для воспрепятствования восхождения народа в Храм в Йерушалаиме» — снова можно было восходить в Храм, что является актом «супружества» народа с Богом.
• «День, когда убитые в Бейтаре были преданы земле (по–видимому, имеются в виду павшие в Бейтаре участники восстания Бар Кохба)», — они вернулись в лоно земли жизни.
• «День, когда прекратили рубить деревья для жертвоприношений», — сила жизни требует возвращения своих прав.
Таким образом, Ту бе–Ав символизирует начало строительства оптимизма после разрушения и победу жизни.
